Музыкой навеяло

Классе в десятом наша компания "обожяла" одного преподавателя.

Ну как - преподавателя? Это была приглашенная звезда (был), которая (который) работал в МГУ и МГИМО, а к нам забегал на огонек почитать то, что позже назвали МХК. Такой вальяжный обаятельный мужик чуть более, чем средних лет, с хорошо поставленным голосом и не менее приятно выстроенными мозгами. Для школы, где мужиков больше одного (урода) не бывало и больше чем на полгода они не задерживались - феерическое явление.

И, стало быть, мы - семеро или около того девчонок - его обожяли.

Ну как - обожяли? Кроме нас, остальной толпе одноклассников египты с грециями были по барабану, им хотелось футбола и про помаду, а мы вот сидели в первом ряду и перлись со страшной силой. Ну кайф же. Стоит такой умник, вещает про интересное, и никаких тебе контрольных, одно сплошное незамутненное удовольствие. Вот, стало быть, после урока мы ему говорили приятное, дарили на праздники подарочки, наши личные, без участия родителей - кто собственноручно выращенный кактус, кто собственноручно же расписанный археологический черепок, все такое. И дома мы тоже все взахлеб рассказывали, что нам в этот раз открыл (к примеру) Валентин Игоревич, и какой он вообще дуся.

Да, предваряя возможные  вопросы - все обожялки были приличными девочками из благополучных во всех отношениях интеллигентных полных семей. То есть об отцовской фигуре, к примеру, речи не идет. А насчет романтических перспектив, то лиц старше девятнадцати мы просто не воспринимали как мужчин: старики же, фуууу. Так что и об этом речи не идет.

А еще мы тогда же паслись в МГУ, в школе юного филолога. И, стало быть, время от времени с нашим дорогим Игорем Валентиновичем там сталкивались и раскланивались; ко всеобщему удовольствию.

А потом настал день, когда мы заметили его у гардероба с неизвестной молодой дамой. Он подавал ей пальто, а нас, натурально, не заметил, потому что мы немедленно юркнули за колонну и вели наружное наблюдение уже оттуда. Дама, Иварь Голентинович и пальто вышли из здания, причем он вел она и оно под ручку, а мы шли за ними на почтительном расстоянии.

И тихо возмущались.

Женатый же человек! Приличный же! И вдруг - дама! молодая! посторонняя! под ручку! Кошмар, и как он может вот так.

И даже кто-то предложил позвонить жене и оповестить; мнения сильно разделились, но поскольку ни номера телефона, ни действующей телефонной будки поблизости не было (а слово "мобильный" тогда употреблялось в основном в редких еще глянцевых журналах об изячной жизни), то вопрос отпал сам собой, а там и сладкая троица села на автобус и укатила. Мы вздохнули, а самая здравомыслящая из нас сказала:

- Слушайте, мы чего - ревнуем, что ли?

И вот тогда я в ужасе осознала - какая же это адская штука, женщина.

Даже если ей пятнадцать лет. И ты ей никогда ничего не обещал, да она и не думала просить. И она не имеет к тебе не то что личного отношения, но даже и интереса. Никакого. И ты от нее не убережешься, как ни отгораживайся, как ни создавай дистанцию, никак.

Потому что ей может в любой момент взбрести в голову нечто. И, если она, к примеру, стояла за сиськами, когда мозги раздавали, то она возьмет да и исполнит свою миссию от лица всех униженных и оскорбленных (женщин) ради их же блага, разрушив по дороге все, что может - мимоходом, а не потому, что ей лично оно мешает.

И это у нее не баг, а фича.

Потому что чужих мужчин не бывает.