Дневник юнната

Онтогенез повторяет филогенез, да.

Утро. Мозг, который в попытке урвать хоть чуть-чуть, хоть лишнюю минуту сна, панически показывал самое интересное кино - от боевика до эротической мелодрамы - со вздохом отключается. По звонку просыпается ящерица, думающая исключительно мозжечком. Ящерица древняя, мощная, не очень подвижная, скажем, варан, но когда-то давно ее научили прокидывать разные нехитрые штуки, скажем, чистить зубы и заваривать чай. Она знает, что, если не выползти по звонку, жрать не дадут. Для варана это серьезная мотивация. И вот он плетется в ванную, затем в кухню, цепляя хвостом за мебель и натыкаясь на косяки. За что и бывает вознагражден порцией еды и наркотически крепко заваренного чаю. Глаза у него при этом бессмысленные.

Потом просыпается птица. Не надо обольщаться тем, что она щебечет и хлопает крыльями, она все равно создание бестолковое. Она и вообще просыпается только для того, чтобы пригладить перышки, нацепить на общую тушку какие-нибудь тряпки и блестящие побрякушки. А сразу после нее начинается время млекопитающего. Такого, небольшого. Ну, скажем - лемминга.

Лемминг точно знает - каждое утро лемминги мигрируют. В этом деле лемминг замечательно упорен и отважен. Препятствия леммингом игнорируются, и вот, он идет натоптанной тропой в толпе других всепожирающих грызунов, иногда огрызаясь на слишком зарвавшихся сородичей. По мере того, как лемминг приближается к цели, он делается все более человекообразен.

Несколько ритуальных ударов по клавиатуре. Просыпается человек.

Утром я встретила его, как встречала в прошлом году много раз. Зимой он куда-то пропал, и я привычно надеялась, что с ним все в порядке, он не замерз, не убит, а просто носа не кажет из теплого подвала.

И я его встретила сегодня, заметно отощавшего, лохматого. Он стоял, задравши голову, и голосом, в котором мешались страсть и безнадега, взывал к неведомой возлюбленной, живущей несколькими этажами выше. И это значит - наступила весна.

А еще грачи прилетели.

Ну чего, поздравьте меня - йа стерво.

Только что отправила в пешее эротическое путешествие бывшую школьную подругу (отношения-то разорвались лет пятнадцать как, но интернет такой интернет), женщину хорошую, пушистую и домашнюю - за деревенски непринужденные повторные попытки влезть руками в зону приватности. Классическая модель: "а ты еще не? не? а пачимуууу? а наааада". Да еще и с орфографическими ошибками в тексте.

Испытываю некое нехорошее удовлетворение.

Говорила я, говорю и буду говорить: ходить надо на те выставки, на которых внезапно открывается третий глаз и боковое зрение: иногда и через не могу, через отторжение. Это не значит, что я призываю, боже упаси, кушать все говно, которое попадается на дороге, в надежде, что это такой вот оригинальной формы конфетка (хотя херши, например, с виду - оно и есть, но это детали). Но если умные люди во множестве считают вот это коричневое - таки шоколадом, имеет смысл проверить. Вдруг.

Ну и вот. Вот: http://www.arts-museum.ru/events/archive/2011/10/kandinsky/index.php. Я туда успела, на "Синего всадника", в последний момент; и шла-то больше на Явленского, чем на Кандинского (а там еще Мюнтер, Макке, Марк и Веревкина). Среди московского зимнего ч/б на яркую плотную живопись и чистые цветовые плоскости завсегда приятно посмотреть, че.

Честно прошла выставку от начала до конца - выставка собрана на пятерку: видны все извивы художественного поиска в строгой логической последовательности. И тут черт меня дернул так же внимательно пройти ее в обратном направлении, от конца - от "Композиций" - к мимимишным пейзажам одного баварского городка. И тут-то меня и накрыло.

Товарищи. Товарищи. Экспрессионизм объективно интереснее постимпрессионизма, а нефигуративная живопись намного, намного интереснее фигуративной.

Если в исполнении Кандинского, разумеется.

Ну обалдеть же.

О необходимости жестокой проверки фактов кто только не писал. Есть даже специальное пособие для чайников от, извините, мэтра сапковского, посвященное недопустимости приторачивания заряженных арбалетов к седлу.

Я это к чему? Захожу я тут давеча в морской аквариум на чистых прудах (всячески, кстати, рекомендую - в ноябрьскую депрессию нет лучше, как поглядеть на ярких рыбок). И живо вспоминаю Стругацких. Помните эпиграф к ПНС?

"У ч и т е л ь. Дети, запишите предложение: "Рыба сидела на дереве".
У ч е н и к. А разве рыбы сидят на деревьях?
У ч и т е л ь. Ну... Это была сумасшедшая рыба."

Там... ну, короче, там на дереве сидела рыба. Называется - илистый прыгун.

У нее есть лапки, и она еще и поет. Иногда.

Чекайте факты, господа.

Целую,
Ваш Кэп О.

В воскресенье я была в музее подпольной типографии на лесной.

Жив, курилка! И совершенно прекрасен. Он создан вот именно в том помещении, где эта подпольная типография была в пятом году и где ее ни разу ни накрыли. И больше того! Музей создавали в конце двадцатых годов именно те люди, которые там, в погребе, при свечке, печатали прокламации и листовки. А еще того удивительней, что там вообще нет запаха музейной затхлости и небрежения, который подобным советско-мемориальным местам свойственен. Он абсолютно, совершенно современный. И туда можно прекрасно сводить детей. Там с ними играют, дают почитать революционные листовки, делают инсценировки с городовым; да и типография в погребе - само по себе весело и авантюрно. Жаль только, что старинный станок не запускают; у них есть несколько рабочих в запасниках, могли бы уж. Но, может, еще догадаются.

В общем, пока не снесли - пользуйтесь случаем.

А еще в том же квадрате были обнаружены:
- магазин "Палантир"...
- площадь Борьбы...

Ииии... Па-па-памм!!!..

... автобус нулевого маршрута! пруфпик под катом, выполнен, прастити, мобильником.

( Read more... )

Я хожу по городу, где каждый ракурс годится на открытку - и, кажется, хожу with eyes wide closed. Потому что я, конечно, услаждаю свой отпускной взор шпилями церквей и камнем башен, неровными стенами древних домов, резьбой и росписью, и разной кьюти-кьютной ерундой и котечками, и полутемной средневековой корчмой в теплых пятнах свечного огня. И, забравшись на самый верх самого высокого шпиля, смотрю ненасытно на красные крыши - не открывая глаз. Все это, включая и полотенечки с котечками - фатально ненастоящее (хотя куда уж, кажется, настоящей, чем честная льняная ткань, суп с лосятиной из большого котла и дома тринадцатого века?). Однако на всем лежит тонкая радужная пленка из мифологий, переливается на солнце и мешает беглому взгляду зацепиться за что-то не столь отполированное. Ну, боже мой - здесь снимали "Город мастеров", и на руине аббатства святой Бригиты, выдающей себя за декорацию, фехтовал актер, выдающий себя за Лемке; а вот здесь, здесь - Баскервиль-холл из лучшего кино о Шерлоке всех времен и народов, а теперь внутри музей современной истории, с надрывом повторяющий всё те же риторические клише, которые уже успели набить оскомину в здании англицкого клоба на Тверской. Впрочем - есть и настоящее. Настоящим пахнут кусты жасмина и шиповника, о настоящем шуршит море. И, при всей декоративности, город тоже настоящий. Веками вот эти именно камни домов обрамляли не изменившиеся траектории путаных улиц; и по ним ходили, в сущности, такие же беловолосые, спокойные люди; и флюгер был на башне - он выглядел иначе, флюгер, но он точно так же поворачивался вслед ветру с залива; а в аптеке совершенно точно наливали кларет, даже если он и отличался вкусом от нынешнего.

И на тротуаре люк с советскими гостами, и в окна башни вставлены стеклопакеты - и это тоже настоящее.

А картинки воспоследуют.

Я вообще не понимаю, почему вы сидите в этих ваших интернетах вместо пойти в Аптекарский, пока там так:


и так:


и вот так:


И даже еще лучше.

Только-только запомнишь парочку алфавитов, как прямо сразу и обнаруживается, что частица ва пишется как ха, но это ничего не значит.

А впереди одиннадцать падежей и иероглифы.

Я попала)))

Когда я пишу о кино, то в большинстве случаев это значит, что оно мне не понравилось.

Но здесь разговор отдельный. Дело в том, что я сама - из понаехавших. Моя прабабка приехала в богоспасаемую столицу всего-то в середине двадцатых, так что мы здесь меньше ста лет и на звание коренных претендовать никак не можем. Но все же за это время глаз замылился и образовался вполне себе местечковый патриотизм. Я люблю свой город - как любят мужей, не любовников. Зная все грешки и недостатки, брюзжа "а вот мой-то вчера", мечтая втайне о романтическом приключении, но никогда не застревая в них надолго. И я люблю город с шумом и пылью, с тополиным пухом и зимней слякотью, с пробками и прочей дрянью, люблю, даже говоря, что жить в этом климате невозможно и что здешний трафик - сущий ад. За что люблю - а бог весть. Могу придумать, конечно - но зачем?

А тут мне показали, как выглядит мой город в глазах новоприбывших. ГУМ, МГУ, ХХС, Церетели, Рублевка, метро; бомжи, богатеи, придурки; забитый, бестолковый, неупорядоченный, шумный, слезливо-сентиментальный, блядский, плоско-картонный.

Полно врать, гг. Охлобыстин, Кончаловский, Михалков, Бондарчук, Параджанов, Сторожева и все остальные. Ваш фильм называется "Москва, я не люблю тебя".

Уезжайте, в самом деле, в Анадырь.