Меловое сопротивление
Aug. 24th, 2011 09:04 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
radadarВ одно прекрасное утро военного коменданта оккупированного городка разбудил хохот. И крики. Сквозь шум кригскомендант разобрал греческую речь и выкрики по-немецки.
"Однако", - подумал комендант. - "Греки никогда не позволяли себе шуметь рядом с немецким штабом. Niemals. Возмутительно!". Он подошел к окну и, отдернув портьеру, увидел, что двое солдат, смущенных хохотом греков, лихорадочно стирают со стены казармы какую-то немецкую надпись. И рисунок.
Увидев который, комендант заморгал и задернул штору обратно, надеясь, что этот кошмар ему снится.
- Расстрелять... - тихо, но убедительно сказал комендант. - Повесить. Разорвать пополам!
Рисунок довольно похоже изображал Фюрера в крайне малосимпатичной позе. Можно даже сказать, непристойной. Содержание же короткой, но емкой надписи, которое взбешенный кригскомендант вытряс из своих подчиненных, было еще хуже - если только это можно себе представить. Кригскомендант, в целом выдержанный и несколько даже холодный человек, налившись кровью, брызгал слюной, орал, стучал кулаком по столу и требовал немедленно - вы слышите, немедленно!! - найти мерзавца и взять живым!
В гестапо отлично знали свой контингент и понимали: на таком уровне никто из местных подпольщиков немецким языком владеть не может. Фразочка, в своем роде, несколько даже изящна. За пределами, так сказать, школьного курса. Стало быть, мерзавца нужно искать среди своих. К вечеру были арестованы трое солдат с подозрительным прошлым, один даже признался, о чем штурмбанфюрер гестапо с облегчением сообщил коменданту.
Утром надписей было штук десять. Автор (или авторы?!) явно работал спустя рукава и уже ничего не иллюстрировал, но содержание текстов по-прежнему блистало выдумкой. В тот день кригскомендант охрип, а у штурмбанфюрера появился нездоровый блеск в глазах. В казарме - десять арестов подозреваемых коммунистов и два - вероятных шпионов. Досмотр пришедшей солдатам с континента почты. Казармы переведены на особое положение. Но на следующий день надписи появились снова и немецкое командование уже было на грани паранойи. Солдаты же, если начальства не было поблизости, растерянно переглядывались, и кто-то, кажется, уже дезертировал.
А потом капитану Ли Фермору стало некогда.
Той зимой передатчик часто отказывал; приказов из штаба, соответственно, не поступало. Капитану было чертовски скучно в пещере, особенно вечерами. Он брал пастушеский плащ, и, завернувшись в него, проникал в городок, чтобы подслушать разговоры немцев. А то и оставить им на память весточку-другую.
Напомнить о фатерлянд, так сказать.
"Однако", - подумал комендант. - "Греки никогда не позволяли себе шуметь рядом с немецким штабом. Niemals. Возмутительно!". Он подошел к окну и, отдернув портьеру, увидел, что двое солдат, смущенных хохотом греков, лихорадочно стирают со стены казармы какую-то немецкую надпись. И рисунок.
Увидев который, комендант заморгал и задернул штору обратно, надеясь, что этот кошмар ему снится.
- Расстрелять... - тихо, но убедительно сказал комендант. - Повесить. Разорвать пополам!
Рисунок довольно похоже изображал Фюрера в крайне малосимпатичной позе. Можно даже сказать, непристойной. Содержание же короткой, но емкой надписи, которое взбешенный кригскомендант вытряс из своих подчиненных, было еще хуже - если только это можно себе представить. Кригскомендант, в целом выдержанный и несколько даже холодный человек, налившись кровью, брызгал слюной, орал, стучал кулаком по столу и требовал немедленно - вы слышите, немедленно!! - найти мерзавца и взять живым!
В гестапо отлично знали свой контингент и понимали: на таком уровне никто из местных подпольщиков немецким языком владеть не может. Фразочка, в своем роде, несколько даже изящна. За пределами, так сказать, школьного курса. Стало быть, мерзавца нужно искать среди своих. К вечеру были арестованы трое солдат с подозрительным прошлым, один даже признался, о чем штурмбанфюрер гестапо с облегчением сообщил коменданту.
Утром надписей было штук десять. Автор (или авторы?!) явно работал спустя рукава и уже ничего не иллюстрировал, но содержание текстов по-прежнему блистало выдумкой. В тот день кригскомендант охрип, а у штурмбанфюрера появился нездоровый блеск в глазах. В казарме - десять арестов подозреваемых коммунистов и два - вероятных шпионов. Досмотр пришедшей солдатам с континента почты. Казармы переведены на особое положение. Но на следующий день надписи появились снова и немецкое командование уже было на грани паранойи. Солдаты же, если начальства не было поблизости, растерянно переглядывались, и кто-то, кажется, уже дезертировал.
А потом капитану Ли Фермору стало некогда.
Той зимой передатчик часто отказывал; приказов из штаба, соответственно, не поступало. Капитану было чертовски скучно в пещере, особенно вечерами. Он брал пастушеский плащ, и, завернувшись в него, проникал в городок, чтобы подслушать разговоры немцев. А то и оставить им на память весточку-другую.
Напомнить о фатерлянд, так сказать.
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
no subject
Date: 2011-08-24 08:09 pm (UTC)no subject
Date: 2011-08-24 08:14 pm (UTC)no subject
Date: 2011-08-26 12:36 pm (UTC)Да еще таким прекрасным немецким языком.
no subject
Date: 2011-08-26 01:17 pm (UTC)no subject
Date: 2013-03-31 08:01 pm (UTC)"доносившиеся с площади перед дворцом..."
ладно, с плаца перед казармой :)
no subject
Date: 2013-04-01 05:14 am (UTC)no subject
Date: 2013-03-31 09:25 pm (UTC)Процитирую чгкашный вопрос, ибо источники не указаны.
"Во время Второй мировой войны немцы на территории Голландии в большой секретности строили макет аэродрома. Самолеты, ангары, автомобили, средства ПВО — все делалось из дерева. Но в один из дней прилетел английский бомбардировщик и сбросил на лже-аэродром одну-единственную бомбу, после чего строительство аэродрома прекратилось. А почему?
Ответ:
Бомба была деревянная."